Здесь, конечно, южнокорейцы лукавят. Во-первых, для одних свобода слова есть, а для других существует Закон о национальной безопасности, согласно которому любое восхваление КНДР может стать поводом для уголовного преследования. Во-вторых, как правило, листовки запускаются из нескольких закрытых зон, прилегающих к демаркационной линии. И теоретически власти могут просто не пускать туда активистов, не давая им физической возможности запускать в КНДР такие шары. Однако, как правило, запуск встречает молчаливое одобрение властей, и действия их зависят от политической конъюнктуры, а попытки урезонить консерваторов начинаются только тогда, когда Север откровенно бьет кулаком по столу, угрожая военным ответом.
Проблема эта имеет интересную историю. До определенного времени психологическую войну друг против друга вели оба корейских государства, и листовки в ней играли заметную роль. Однако в период правления Ким Дэ Чжуна и Но Му Хёна стороны решили воздержаться от взаимной враждебной пропаганды. Это касалось и листовок, и агитации с помощью репродукторов, установленных на границе.
Пока у власти были «прагматики» или «условно левые», листовки не составляли проблемы. Однако в 2008 г. президентом РК стал Ли Мён Бак, представители антисеверокорейских организаций воспрянули духом и возобновили свою деятельность. Проблема заключается в следующем. Формально к запуску листовок южнокорейское государство непричастно, этим занимаются активисты довольно специфических неправительственных организаций, в основном «Борцы за свободную Северную Корею», возглавляемые перебежчиком с Севера Пак Сан Хаком. Биография его весьма забавна. До определенного времени он, сын разведчика высокого ранга, проживавшего в Гонконе под личиной бизнесмена, успешно делал карьеру в отделе пропаганды местного аналога комсомола, пока в конце 1990-х папа не решил перебежать на Юг и заплатил «брокерам», чтобы они вывезли его семью. После этого Пак продолжил работу пропагандиста, став, правда, из ярого чучхеиста ярым античучхеистом.
Иные представители руководства – представители консерваторов, погруженные во времена «холодной войны» и верящие, что таким образом в КНДР можно вызвать «цветную революцию». А если КНДР неадекватно отреагирует на «запуск мирных воздушных шариков», это обострение может привести к международной интервенции, военному конфликту или хотя бы к ужесточению санкционного режима.
Русскоязычный кореевед Татьяна Габрусенко, которую нельзя упрекнуть в симпатиях к северокорейскому режиму, отзывается об этой кампании весьма критически. По ее мнению, хотя организаторы таких акций действительно верят в то, что «северокорейский народ, прочитав листовки об успехах антиправительственных выступлений в Египте и Ливии, вдохновится их примерами и свергнет свое собственное ненавистное правительство», листовки рассчитаны на некоего идеального северокорейца, существующего только в их воображении. Как отмечает Габрусенко, «подобный тип сыто-прекраснодушного диссидента, словно вышедшего из советских НИИ семидесятых годов, мало присущ полуголодной и изолированной КНДР сегодняшнего дня».
В итоге запускающие листовки скорее навлекают беду на людей, которые их подберут. Но, похоже, для них чем хуже, тем лучше.
Поначалу Ли Мён Бак позиционировал себя в качестве «экономического президента», а не как сторонника жесткого антисеверокорейского курса. Поэтому в первые годы его правления власти пытались ограничивать запуск листовок и призывали «борцов» прекратить их отправку, так как распространение листовок на Севере может отрицательно сказаться на межкорейских отношениях, ибо только провоцирует Северную Корею. Несмотря на то, что отсутствие правовых оснований для запрета запусков отмечалось, заявления о том, что подобные действия нарушают межкорейские договорённости, а, с учетом нынешней ситуации на Корейском полуострове, являются особенно нежелательными, озвучивались на уровне министра объединения или председателя правящей партии. Впрочем, «запускатели» действовали по принципу «а Васька слушает, да ест», отправляя в среднем партии по 100 тыс. листовок. К тому же, одновременно уговорить воздержаться от запусков ВСЕ организации такого рода, особенно религиозные, не получалось никогда.
Однако финансовый кризис 2008 г. вынудил Ли Мён Бака изменить стратегию и разыграть консервативную карту, а случившаяся весной 2012 г. трагедия корвета «Чхонан», в потоплении которого была обвинена Северная Корея, позволила ему не только перечеркнуть прежние межкорейские договоренности, но и начать полномасштабную пропагандистскую войну. Только в один прием 10 июня 2010 г. на Север улетело 150 тыс. листовок и 300 DVD-дисков с подробностями гибели «Чхонана», 200 портативных радиоприемников и 2 тыс. однодолларовых банкнот, а сразу после обстрела северокорейской артиллерией острова Ёнпхёндо в ночь на 24 ноября из четырех пунктов в провинциях Кёнгидо и Канвондо через межкорейскую границу перелетели специальные воздушные шары, доставившие на Север 400 тыс. листовок.
На фоне «арабской весны» в КНДР отправляли листовки, повествующие о революциях и волнениях на Ближнем Востоке, а также продовольствие, медикаменты и радиоприемники. Как заявлял один из инициаторов акции, член парламента Сон Ён Сон, эти действия призваны заставить жителей КНДР задуматься о переменах.
Любопытная деталь. Каждый из продуктовых наборов содержал записку, сообщающую, что он был отправлен министерством обороны Южной Кореи и безопасен для человека. Чтобы развеять сомнения, северянам предлагалось опробовать часть продуктов на домашней живности.
Число листовок достигало миллионов, и запуск стих только после того, как в апреле 2011 г. Пхеньян объявил, что если Сеул не прекратит запуск воздушных шаров с агитационными листовками, КНДР ответит «полномасштабным ударом» по районам, откуда ведется запуск пропагандистских материалов.
После подобных заявлений, подкрепленных перемещением войск, южнокорейцы обычно повышали свою боеготовность, но при этом блокировали запуск листовок, закрывая доступ в те закрытые зоны (наподобие парка Имчжингак в городе Пхачжу провинции Кёнгидо), откуда обычно осуществляются данные мероприятия.
Сегодня откровенного консерватора Ли Мён Бака сменила умеренный консерватор Пак Кын Хе, чья межкорейская политика не сводится к достижению объединения силовым методом и в ближайшей перспективе. Однако условно центристские взгляды поставили президента между двух огней. Ее критикуют и левые, и крайне правые. По той же причине у нее не хватает лояльных кадров, которых она могла бы расставить на ключевые посты, чтобы проводить полностью самостоятельную политику. Это касается и листовок.
Тем не менее, 4 мая 2013 г. 500 сотрудников южнокорейской полиции были вынуждены заблокировать доступ к месту запусков, а 14 октября 2014 после приграничной перестрелки, о которой мы писали ранее, на фоне появившейся возможности возобновления межкорейского диалога министерство объединения рекомендовало организациям, объединяющим северокорейских перебежчиков, воздержаться от отправки на Север агитационных листовок.
Данная рекомендация однако, де-факто была проигнорирована, но ситуация осени 2014 г. характеризуется тремя довольно важными моментами.
Во-первых, северокорейцы наконец начали отстрел шаров, несмотря на то, что подобная стрельба естественно вызывает ответный огонь южан, которые имеют указания «не давать спуску провокаторам». Огонь ведется пока в демонстрационных целях – так, чтобы никого не задеть: северяне стреляют по шарам, южане – в воздух.
Во-вторых, против запуска листовок начали открыто высказываться и даже действовать местные жители тех районов, откуда он производится. Им не хочется оказаться невольными жертвами северокорейского ответа. В итоге между активистами, пытавшимися запустить в КНДР воздушные шары с листовками, и местными жителями произошла драка. Местные жители привезли тракторы, блокируя активистам въезд. Представители организаций, выступающих за сотрудничество с КНДР, проникли в машину с воздушными шарами и порезали их. Как сообщало агентство «Рейтер», сотни жителей заблокировали дороги, забросали яйцами автобусы с активистами и потребовали от них покинуть территорию города. «Подобные действия вызовут артиллерийский огонь на нас. Безопасность — это дело первостепенной важности для нас, потому что на карту поставлены наши жизни», — заявил один из жителей. Другой был еще радикальнее: «Ущерб велик. Мы не в состоянии работать, когда военные при каждом случае запуска шаров объявляют чрезвычайную ситуацию. Если они вновь попытаются запустить листовки, мы снова помешаем им».
Против запусков выступают и бизнесмены, наладившее производство в Кэсонском промышленном комплексе, однако один из организаторов акции, консерватор Чхве У Вон, пообещал продолжать проведение таких акций до тех пор, пока «вся территория Северной Кореи не будет покрыта листовками».
В-третьих, похоже, что власти начали пытаться искать способы действительно прищучить консерваторов, обратив против них Закон о национальной безопасности. Ведь если запуск листовок провоцирует напряженность и служит причиной обстрела территорий Юга северокорейцами, это можно считать «деятельностью, приносящей пользу врагу». Центральная окружная прокуратура Сеула начала расследование в отношении Пак Сан Хака и Ко. Им инкриминируется умышленное причинение вреда государственным интересам, нарушение Закона о воздушном движении и Закона о национальной безопасности. Иск подал журналист Пэк Ын Чжон. По его словам, межкорейская война является для Севера самым простым способом сохранить нынешнюю политическую систему в стране. В этом свете запуск воздушных шаров можно счесть за враждебные действия. Можно отметить и то, что никто из тех, кто пытался преградить путь «запускателям», не был арестован. Но пока делу ход не дан, а министр объединения РК Рю Гиль Чжэ подтверждает позицию правительства, в соответствии с которой власти не могут запретить запуски. «Отправка листовок гражданами является их правом, обеспеченным конституцией страны». Ему вторит представитель полиции: «Наша базовая позиция такова, что у правительства нет законных оснований блокировать запуск листовок частными организациями».
Меняется и содержание и наполнение листовок. Вначале к пакетам с листовками прикрепляли вещи, которые действительно могли бы помочь среднему северокорейцу, попутно показывая ему преимущества жизни на Юге: носки, зубную пасту и щетки, аспирин, шариковые ручки и зажигалки.
Потом символом свободной жизни стало печенье чокопай, о котором мы как-то писали, и самая крупная северокорейская купюра в 5000 вон. Для среднего северянина (особенно живущего не в столице) это довольно большая сумма, но количество этих купюр, которые отправлялись на Север, вызывает вопрос: не занимались ли борцы с пхеньянским режимом тем, в чем этот режим так часто обвиняют на Западе? И именно – изготовлением и распространением фальшивой валюты. Кстати, это косвенно подтверждается слухами о том, что для борьбы с наплывом фальшивок в КНДР изменили дизайн пятитысячной купюры (об этом мы тоже писали), а еще в 2009 г. правительство пыталось изучать вопрос о том, насколько легально посылать купюры вместе с листовками и не является ли это, например, контрабандой.
Собирались даже ввести запрет на такие действия, мотивируя это тем, что «отправка на Север пропагандистских листовок вместе с деньгами является нарушением межкорейских договоренностей о прекращении взаимной пропаганды», а Министерство объединения обратилось в прокуратуру с запросом о проведении расследования. Ведь если Пак Сан Хак и Ко сами заявляют, что имеют большие суммы северокорейской валюты, то откуда она (с учетом того, что за ее ввоз предусмотрено тюремное заключение на срок до 3 лет, либо штраф в размере до 190 млн. вон)? Однако пока бюрократическая машина раскручивалась, политическая ситуация изменилась.
Как будет развиваться ситуация дальше? Очень не хочется, чтобы запуск очередного «воздушного шара» привел к действительно серьезному обострению с человеческими жертвами и существенным усилением региональной напряженности. Очень хочется, чтобы южнокорейские власти нашли способ окоротить таких «доброхотов». Точнее – чтобы у них появились и желание, и возможности сделать это. Иначе проблема с листовками будет висеть еще очень долго, всякий раз становясь хорошим поводом или причиной для того, чтобы сорвать очередную попытку Севера и Юга сделать шаг навстречу друг другу.
Но пока такой надежды мало. 1 ноября 2014 г. в Комитете КНДР по мирному объединению родины официально заявили о том, что Север окончательно отменил межкорейские переговоры на высоком уровне, пообещав принять жесткие ответные меры в отношении активистов, причастных к отправке листовок. В ответ 3 ноября Пак Сан Хак и Ко заявили о том, что, несмотря на угрозы в их отношении со стороны Севера, они продолжат свою деятельность, а дабы обезопасить жителей приграничных районов, откуда проводятся запуски шаров, их будут проводить без предварительных объявлений. Кроме того, представители организации заявили, что если им не перестанут угрожать, то они откроют всему миру «истинную античеловеческую сущность КНДР».
Впрочем, разоблачения этого плана, связанные с поддержкой РК американской инициативы по передаче северокорейского досье в Международный уголовный суд, будут темой отдельного материала.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
