Аналогичные выводы можно сделать и по письму, которое 18 июня 2013 г. председатель КНР Си Цзиньпин направил северокорейскому лидеру Ким Чен Ыну в ответ на поздравление с днём рождения. В письме Си Цзиньпина отмечается, что он дорожит развитием китайско-северокорейских отношений, поэтому партия и правительство КНР придерживаются курса двухсторонних отношений на стратегической и перспективной основе. Си Цзиньпин добавил, что будет стремиться к здоровому и стабильному развитию китайско-северокорейских отношений с сохранением преемственности, ориентации на будущее, стремлением к добрососедству и укреплению взаимодействия.
Посол КНР в Северной Корее Лю Хунцай также полагает, что северокорейско-китайские отношения вошли в новую историческую стадию. Китайский дипломат отметил, что двусторонние отношения между Пхеньяном и Пекином должны приносить благо народам двух государств на основе принципа взаимного уважения и совместного процветания. Заявление Лю Хунцая примечательно тем, что оно прозвучало на фоне недавнего высказывания главы департамента международных связей ЦК КПК Ван Цзяжуя, который на встрече с южнокорейскими парламентариями сказал, что Китай и Северную Корею связывают «простые отношения двух государств».
Тем не менее, в правление Ким Чен Ына интенсивность обмена визитами чиновников двух стран снизилась. Утверждалось также, что в мае 2013 года в ходе визита начальника главного политического управления Корейской народной армии вице-маршала Чхве Рён Хэ в Пекин северокорейский спецпосланник пытался договориться о визите Ким Чон Ына в Китай уже в сентябре. Однако китайская сторона не приняла предложение в связи с напряженной ситуацией на Корейском полуострове.
Пекин активно демонстрирует желание денуклеаризации полуострова и озабоченность развитием ситуации. Так, во время встречи в 2013 г. начальника управления национальной безопасности администрации президента РК Ким Чжан Су с главой МИД Китая Ян Цзечи Ян подтвердил принципиальную позицию Китая, которая состоит в том, что Корейский полуостров должен быть безъядерной зоной, а КНДР никогда не будет признана в качестве ядерной державы. Эту новость стоит рассматривать в контексте информации, что Северная Корея обращалась к Китаю с просьбой признать ее ядерный статус. Китайская сторона, однако, высказала свою негативную позицию.
Китайская сторона постоянно поддерживает тесные контакты со всеми участниками шестисторонних переговоров, выражая надежду на то, что «все соответствующие стороны проявят мудрость, как можно скорее вернуться в русло диалога и консультаций для содействия скорейшему возобновлению шестисторонних переговоров».
Для оживления процесса «шестисторонки» Китай предложил шесть условий возобновления переговорного процесса, как то:
— согласие участников на возобновление переговорного процесса;
— выполнение Пхеньяном совместной декларации от сентября 2005 года;
— принятие реальных мер по денуклеаризации Корейского полуострова;
— учет интересов Севера в процессе денуклеаризации;
— улучшение отношений с РК, США и Японией;
— письменное соглашение о сохранении политической системы Севера.
Кроме того, Китай выступил с инициативой провести так называемую шестистороннюю встречу «в неофициальном формате» в качестве промежуточного шага для возобновления полноценных консультаций в рамках «полуторного трэка». Возможной датой этой встречи было названо 18 сентября 2013 г., а организатором мероприятия мог бы стать Институт международных отношений КНР. Это совпало бы с восьмой годовщиной договоренностей 2005 г., когда на шестисторонних консультациях был достигнут первый прорыв. КНДР выразила согласие на такой диалог, но отказ последовал со стороны США, Южной Кореи и Японии. Ведь если бы Си Цзиньпину в итоге удалось каким-то образом вернуть КНДР за стол шестисторонних переговоров и возобновить работу «шестерки», это стало бы сильным «козырем» нового китайского руководителя в его дальнейшей региональной и глобальной «игре» с США и их союзниками.
В январе 2013 года Китай поддержал резолюции Совета Безопасности ООН с осуждением запуска северокорейской ракеты, а упомянутая нами выше «Хуаньцю шибао» заявила, что в случае проведения Северной Кореей ядерного испытания Китай сократит масштабы помощи КНДР. 23 апреля 2013 г. она же подвергла критике действия Севера, выразив надежду на то, что Пхеньян более не будет поступать столь необдуманно. В издании объясняется, что данный шаг Пекина стал ответом на нежелание согласовывать свои действия с соседями.
В марте-апреле 2013 г. транспортные, таможенные, финансовые организации, органы охраны общественного порядка и пограничники КНР получили официальный документ, в котором говорится о строгом выполнении требований резолюции 2087, принятой СБ ООН. 29 апреля 2013 г. правительство Китая дало аналогичное указание всем госучреждениям, в том числе, военным ведомствам и органам правопорядка, а также финансовым кругам, следовать резолюции Совета Безопасности ООН 2094.
Помимо этого, власти Китая стали проявлять строгость к действиям находящихся на территории КНР банков Северной Кореи, которые имеют свои представительства в Пекине, Даньдуне, Хунчуне и других китайских городах. Суть мер заключается в том, что банкам КНДР запретили заниматься финансовыми операциями, так как их представительства/ филиалы в КНР по статусу имеют право лишь получать из своей страны деньги для оплаты аренды офиса и обеспечения расходов на текущую деятельность. Однако эти представительства выполняли роль полноценных филиалов банков, не имея на это формального права.
При этом КНР подчеркивает, что «санкции — это не весь набор мер, который может использовать Совет безопасности ООН. Кроме того, санкции не являются фундаментальным способом разрешения в подобных случаях».
Скажем несколько слов о том, как развивается китайско-корейское экономическое сотрудничество.
19 ноября 2013 г. на прошедшей в Сеуле конференции «Международное сотрудничество ради мира в Северо-Восточной Азии и развития Северной Кореи» профессор Центральной партийной школы КПК Жао Хучжи отметил, что экономическое сотрудничество между КНР и КНДР строится на основе взаимной выгоды. Однако попытка руководства Северной Кореи во главе с Ким Чен Ыном сочетать экономическое развитие с ядерной программой не позволяет эффективно реализовывать крупномасштабное китайско-северокорейское экономическое сотрудничество. Ученый не исключил, что Ким сможет путем реформ открыть качественно новый этап в развитии КНДР, однако перед руководством Северной Кореи стоит очень непростая задача — суметь найти баланс между открытостью, реформами, с одной стороны, и наследием предыдущих поколений, с другой.
Однако эти ремарки касаются развития северокорейской экономики в целом, а на рассматриваемом направлении Китай давно является главным торгово-экономическим партнером Северной Кореи. Согласно подсчетам зарубежных экспертов, на долю Китая приходится более 70 % (по данным на 2012 г.) внешней торговли КНДР. По иным данным, на торговлю с КНР пришлось вообще 88,3 % товарооборота страны.
Согласно данным, опубликованным Корейской ассоциацией международной торговли, за период 2013 г. объем торговли между КНР и КНДР превысил отметку в 6 млрд. долларов и составил 6 млрд. 450 млн. долларов. Это рекордный показатель за всю историю торгово-экономических связей между Пекином и Пхеньяном. По сравнению с 2012 г., когда был зафиксирован показатель в 5 млрд. 931 млн. долларов, рост составил 10,4 %, и это довольно важный маркер.
Торговля, однако, идет с дефицитом для КНДР, хотя этот дефицит сокращается. В 2013 г. экспорт северокорейской продукции в Китай составил 2 млрд. 912 млн. долларов (рост 17,2 %), а импорт — 3 млрд. 633 млн. ( рост 5,4 %). Соответственно, дефицит торгового баланса КНДР в торговле с Китаем составил 721 млн. долларов, но это меньше, чем 961 млн. долларов в 2012 г.
Главная статья экспорта КНДР в Китай — уголь-антрацит. Эксперты из Южной Кореи оценивают общую стоимость природных ресурсов КНДР в 6,3 триллиона долларов. В Поднебесную уходит около 88 % полезных ископаемых — в основном, угля и железной руды. Также КНДР экспортирует медь и текстиль, а импортирует — мясо и мясные изделия, зерновые, машинное оборудование. В южнокорейских источниках упоминается и продажа золота. По данным Корейского института при университете Джона Хопкинса, 41 % китайских компаний, зарегистрированных как работающие с КНДР, действуют в сфере добычи природных ресурсов.
Вообще, КНР активно инвестирует в Север, особенно вкладываясь в созданную в 2011 году СЭЗ в Расоне, на северо-востоке КНДР. Группа китайских компаний во главе с корпорацией «Чжаошанцзюй» достигла принципиальной договоренности об аренде на 50 лет трех причальных терминалов в порту Раджин. Кроме того, в Расоне планируется создать «логистический центр», развивать переработку сырья, производство оборудования, высокие технологии и высокоэффективное земледелие. Фактически китайцы получают монопольные права на освоение этого района, с которым Пхеньян связывает большие хозяйственные планы.
По просочившейся в прессу информации, Китай согласился инвестировать в «Расон» около трех миллиардов долларов. «Совместное развитие и управление СЭЗ «Расон» осуществляется стремительными темпами. Мы добились больших успехов», — заявляет старший научный сотрудник Института разоружения и мира при МИД КНДР Хван Ик Хван.
Кроме Расона, КНДР и Китай будут совместно эксплуатировать порт Чхончжин: специально образованная совместная компания будет управлять двумя причалами в этом порту в течение ближайших 30 лет. Сообщается, что китайская компания инвестировала в модернизацию причалов 12 млн. долларов, что составляет более 60 % уставного капитала совместной компании.
Еще одним местом приложения инвестиций оказывается остров Онсон, который расположен на реке Туманган, разделяющей КНДР и Китай. В соответствии с подписанным договором, КНР будет инвестировать в развитие туризма и строительство некоторых заводов в промзоне.
В апреле 2014 г. начнется работа по прокладке через всю территорию КНДР железной дороги и скоростного автобана. Эти трассы соединят город Кэсон на межкорейской границе с Синыйчжу на границе Китая и КНДР.
Насколько защищены такие инвестиции с учетом негативного опыта «Xiyang Group»? С одной стороны, заместитель генерального директора этой компании У Сишэн в интервью СМИ прямо заявил, что «проблема не только в нас. В точно таком же положении находятся все иностранные компании, которые работают в Северной Корее. Корейцы не создают никаких условий для инвестиций. Они говорят, что приветствуют инвестиции, но не готовят для этого никакой базы».
С другой стороны подход одного из китайских бизнесменов иной: «Риски есть, и они значительные. Но если у вас имеются связи и есть определенная доля везения, то прибыли будут таковыми, что окупят все затраты. А потому мы едем в Северную Корею».
Наконец, на страже своих инвесторов стоит Пекин. По сообщениям южнокорейских СМИ, премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао предъявил северным корейцам пять условий, без выполнения которых не может идти речи о дальнейшем сотрудничестве, – принятие соответствующих законов о регулировании иностранного бизнеса, борьба с коррупцией, отмена практики введения новых налогов для инвесторов, оказание помощи со стороны властей, реорганизация таможни.
Отдельно следует отметить то, что хотя на фоне введения новых санкций ООН против КНДР таможня Китая стала более тщательно контролировать грузы, идущие из КНР в КНДР, это не привело к снижению объемов двусторонней торговли. «Синьхуа» цитирует статью Тао Вэньчжао, опубликованную после третьего северокорейского ядерного испытания. По словам эксперта, китайско-северокорейские торгово-экономические отношения – это нормальное явление для двух соседних стран. Что же касается ядерной проблемы, то «Китай, будучи ответственным членом международного сообщества и одной из стран, подписавших Договор о нераспространении ядерного оружия, взял на себя торжественное обязательство… обеспечить сохранение мировой системы ядерного нераспространения».
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
