Фото: TOI
Учитывая то обстоятельство, что в конце ноября заканчивается мандат Временных сил ООН по обеспечению безопасности в пограничном районе Абьей (ЮНИСФА), возобновление военных действий между Хартумом и Джубой становится все более реальным.
Казалось бы, с точки зрения европейского мышления, ничего похожего на военный конфликт между Северным и Южным Суданом быть, на данный момент, не может.
И, действительно, обе страны обоюдно зависимы от «нефтяных» долларов, которые составляют основу жизнедеятельности как Севера, так и Юга (95% и 98% поступлений в бюджет, соответственно).
Более того, нынешняя монополия Хартума на транспортировку южносуданской нефти является, в сущности, «ключевым» фактором избежания новой гражданской войны.
К тому же, существует и еще одна причина, по которой обе страны вроде бы вынуждены терпеть друг друга. Это социально-экономическая ситуация в обоих Суданах. После мирового финансового кризиса и, особенно, на протяжении последних двух лет возникли существенные проблемы в суданской экономике. Связаны они, в первую очередь, с резкой «утечкой» капиталов за границу.
В связи с этим, война между Северным и Южным Суданом, даже несмотря на, пожалуй, наиболее острую проблему принадлежности богатого нефтью района Абией, казалась маловероятной в связи с элементарным недостатком средств на ее ведение.
Однако, как показал опыт, логика западного человека на суданских просторах дает серьезные сбои.
Прогнозируемый провал переговорного процесса между Северным и Южным Суданом по вопросу демаркации границ и о правах на добычу и транспортировку нефти до предела обострил отношения между Хартумом и Джубой.
В результате, в марте прошлого года между двумя странами началось самое крупное вооруженное противостояние со времен гражданской войны 1983-2005 гг. В апреле войска Южного Судана захватили нефтяное месторождение Хеглиг в провинции Абией, а затем отразили массированное контрнаступление хартумских войск. В ответ парламент Судана принял официальное заявление, в котором Южный Судан был назван вражеским государством.
В общем, ситуация накалилась до предела. И лишь вмешательство Совбеза ООН, принявшего резолюцию о выводе суданских и южносуданских военных со всех спорных территорий, несколько снизило градус напряженности.
Впрочем, время показало, что «абиейская пластинка» является долгоиграющей.
Как известно, район Абией обеспечивает около 55% всей нефтедобычи Северного Судана. Собственно, это и стало главной причиной того, что Хартум сделал все, чтобы не допустить проведения в этом регионе в январе 2011 года голосования по поводу независимости Южного Судана. Сделано это было путем настаивания на том, чтобы в референдуме участвовали лояльные Северу кочевники из упомянутого племени миссерия.
По этой же, «нефтяной», причине Судан также ввел свой воинский контингент в район, что вызвало настоящий переполох в Джубе. В результате, тогда волну удалось сбить подписанием в июне 2011 года в Аддис-Абебе договора, обязывающего обе стороны незамедлительно вывести свои войска из Абиея, а также сформировать совместную администрацию, во главе которой был бы поставлен представитель Джубы, и избрать законодательное собрание, возглавляемое представителем Хартума.
Впрочем, переговорный процесс по выполнению упомянутых обязательств вначале застопорился, а затем и вовсе зашел в тупик.
Джуба требовала, чтобы Хартум сначала вывел из Абиея остатки своих войск, а потом уж следует приступать к созданию административного органа управления. В ответ Судан, устами своего главы внешнеполитического ведомства Али Карти, парировал, что согласен вывести свои воинские формирования из спорного района лишь после создания там совместной с Южным Суданом администрации.
Осенью прошлого года Африканский Союз предложил провести референдум по статусу района Абиея без участия представителей проживающего в районе несколько месяцев в году племени миссерия. Впрочем суданские власти прогнозированно отвергли это предложение, заявив, что оно «нарушает предыдущие договоренности», поскольку только комиссия по проведению референдума имеет право определять его участников.
Понимая всю тупиковость сложившейся ситуации, а также осознавая, что из-за полнейшего экономического коллапса и последующего голода страна может попросту раздробиться на мелкие враждующие между собой кусочки, бывшие партизаны, а нынешние власть предержащие в Джубе пошли по уже проверенному пропагандистскому пути времен гражданской войны 1983-2005 гг. в стиле «вставай, страна огромная».
В частности, существенно активизировался набор местных крестьян в Суданскую народно-освободительную армию, вводится программа «тотального военного обучения», идет повсеместная идеологическая обработка населения насчет «преступного режима» в Хартуме, а также всячески разжигаются сепаратистские настроения в Дарфуре, Южном Кордофане и Голубом Ниле.
На что же рассчитывает Джуба, так резко повернув в сторону тотальной милитаризации своего населения? Судя по всему, вначале на «маленькую победоносную войну», а потом, когда вообще станет худо с экономикой в стране, на Париж и его амбиции выступать главным «оператором» если не на всем африканском континенте, то хотя бы в его северной части.
Здесь следует отметить, что в контексте африканской «реальной» политики Франции в последнее время Южный Судан, учитывая его углеводородные запасы, начал занимать в африканском векторе французской внешней политики одну из ведущих ролей.
В частности, французская компания «Тоталь» стала ключевым „оператором” южносуданской нефти и заявила о намерении в ближайшее время в 3 раза увеличить нынешний объем добычи нефти, а также „самыми быстрыми темпами” построить альтернативный „северосуданскому” нефтепровод через территорию Кении к Индийскому океану (нефтеперерабатывающий завод в Кении планирует строить Китай, стоимость проекта – около 1,5 млрд. долл.).
Однако Джубе следовало бы учесть то обстоятельство, что нынешний хозяин Елисейского дворца Ф.Олланд, в отличие от своего вездесущего предшественника Н.Саркози, больше пока, кажется, озабоченный внутренними проблемами Франции и Евросоюза.
Более того, еще вопрос — пойдет ли Олланд на дальнейшее охлаждение отношений с Вашингтоном, у которого отличное от Парижа видение решения суданских проблем (в последнее время наблюдалось обострение отношений между Парижем и Вашингтоном, кроме всего прочего, еще и в связи с практически диаметрально противоположными взглядами на проблему достижения мира в суданской провинции Дарфур).
Олланд наверняка понимает, что разногласия в американо-французских интересах в Судане с потенциальным втягиванием в данную коллизию главных заинтересованных в суданской проблематике государств (КНР, Катар, Саудовская Аравия, а также Иран) могут стать существенным фактором риска для развития ситуации по „оптимистическому” сценарию.
Все это, разумеется, не должно было бы прибавлять хорошего настроения нынешним правителям в Джубе. Однако там (впрочем, как и в Хартуме), похоже, еще не навоевались за десятилетия гражданской войны.
Посему и вновь начинают преобладать не трезвомыслящие, а милитаристски-шапкозакидательские настроения, способные до предела накалить и без того взрывоопасную ситуацию в регионе.
Виталий Билан, кандидат исторических наук, эксперт по Ближнему Востоку, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
