Фото: Flickr
Президент США Барак Обама выступит с речью на Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке. Ожидается, что в своей речи он сосредоточится на Ближнем Востоке, Сирии и Северной Африке. Однако, пожалуй, намного больший интерес вызывает вопрос, встретится ли Обама с новым иранским президентом Хасаном Роухани в кулуарах ООН. За 34 года, прошедшие со времен исламской революции, ни один президент США не встречался с президентами Ирана. Сейчас, с момента инаугурации Роухани в начале августа этого года, в Белом доме не прекращают искать ответ на вопрос, как относиться к сигналам Тегерана о готовности вступить в прямой диалог с американской администрацией по поводу иранской ядерной программы.
Сразу же после вступления в должность Роухани, в ходе первой своей пресс-конференции в статусе президента Ирана, подчеркнул, что представители западных стран должны понять: решение ядерной проблемы может быть найдено с помощью диалога, а не угроз, и выразил уверенность в том, что «недоверие и озабоченность» обеих сторон в скором времени развеются. Было названо и необходимое для этого условие — Вашингтон должен продемонстрировать добрую волю в отношении Исламской Республики. Иран готов к нормализации отношений лишь на основе взаимного уважения, о котором пока говорить преждевременно, однако признаки движения обеих сторон в этом направлении начинают просматриваться.
В начале сентября Обама и Роухани обменялись письмами. В своем письме американский президент, якобы, пообещал, что с Тегерана будут сняты санкции, если он продемонстрирует готовность «сотрудничать с международным сообществом, сдержит свои обещания и избавится от неопределенностей». В ответ Иран отреагировал согласием к переговорам и договоренностям с США, не скрывая того, что иранское руководство желает как можно быстрее заключить соглашения по ядерной проблеме, чтобы избавиться от парализующих экономику страны санкций. Заочная дискуссия президентов, наиболее принципиальные изгибы которой, естественно, скрыты от широкой публики, явно эволюционирует в сторону поиска ирано-американского компромисса по ядерной программе. Стороны проявляют взаимную осторожность в официальных заявлениях, действуют с оглядкой на реакцию своих внутренних оппонентов, недостатка в которых и у Роухани и у Обамы нет.
Однако у Роухани, вопреки мнению многих зарубежных аналитиков о второстепенной роли президента в определении иранской стратегии, приемлемый баланс между полномочиями и обязанностями уже проявляется. Он может заверять американцев в том, что с иранской стороны проблем не будет, а у Ирана есть «достаточно политической воли, чтобы решить их». Попытка прорыва через Вашингтон на переговорах по ядерной тематике – не его личная инициатива, соответствующие полномочия им получены от верховного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, который санкционировал новую иранскую дипломатию. В условиях современного Ирана определенная духовным лидером позиция является обязательной для всех органов и должностных лиц, имеющих отношение к принятию внешнеполитических решений. Не случайно, что явных и громких возражений иранских политиков из Тегерана не слышно.
В политических элитах Ирана, включая и её военную составляющую, похоже, приняли к руководству известную истину: «Не тот умен, кто умеет отличать добро от зла, а тот, кто из двух зол умеет выбирать меньшее». Под «большим» злом в нынешней ситуации иранцы усматривают негативное воздействие санкций, а под «меньшим» — неизбежные уступки в ядерном вопросе. Роухани, выступая по американскому телевизионному каналу NBC, не скрывал, что надеется на дипломатический прорыв в переговорах по ядерной программе, утверждая об отсутствии намерений создавать ядерную бомбу. Разговор с американскими телезрителями произошел накануне его поездки в Нью-Йорк на сессию Генеральной Ассамблеи ООН, где ожидалась встреча президента Обамы и его иранского коллеги Роухани. Однако сейчас преобладает мнение, что если такая встреча все же состоится, она, скорее всего, будет носить случайный, а не официальный характер.
По мнению Обамы, звучащие в последнее время заявления из Ирана относительно готовности урегулировать разногласия с США по ядерной программе — недостаточные. Лейтмотивом американских оценок стала ставшая легендарной в мире кино и театра фраза Станиславского — «Не верю!» На словах США стремятся к разговору с Ираном, на деле сохраняют давление. Пока нет речи о снятии с Ирана санкций, как по линии ООН, так и введенных США в одностороннем порядке. Более того, Вашингтон не витиеватыми дипломатическими сигналами, а прямым текстом добавляет, что, если санкции не смогут все-таки вынудить Тегеран отказаться от планов по созданию ядерного оружия, то у американцев остаются и «другие способы действий», намекая на военные. «Мы с самого начала отмечали, что мы не заинтересованы только в словах, мы заинтересованы в конкретных действиях», — подытожил американскую позицию президент Обама, который в отличие от Роухани единой политической позицией американской администрации в отношении Ирана похвастаться не может.
Так, Министерство финансов США распространило 17 сентября документ под названием «Предупреждение, связанное с мерами по пресечению финансирования террористической деятельности и отмыванию денег». В нем Иран назван в числе «самых опасных стран», которые могут оказаться замешанными в отмывании денежных средств и поддержке терроризма. Тегеран, по мнению Вашингтона, не оказывает помощи международным усилиям по нейтрализации этой деятельности. Американским финансовым учреждениям рекомендовано быть готовыми к реагированию на «финансовую угрозу», исходящую от Ирана. Такова демонстрация доброй воли официального Вашингтона в отношении Исламской Республики, основные оппоненты которого все же воюют с Тегераном из окопов Конгресса. На днях The Washington Examiner сообщила о том, что сенатор-республиканец Линдси Грэм намерен разработать вместе со своими сторонниками-сенаторами резолюцию, оправдывающую военное вмешательство в дела Ирана. По его словам, решение США ничего не предпринимать в Сирии подтолкнет Иран к развитию ядерной программы, а в случае бездействия США в ближайшие полгода Израиль и Иран начнут войну друг с другом. Чем больше озабочены конгрессмены: ядерной программой Ирана или желанием угодить Тель-Авиву, который не устает злобствовать в адрес Тегерана из-за американского угла?
После избрания Хасана Роухани на пост президента Ирана израильские лидеры все чаще выражают обеспокоенность вероятным смягчением отношения западных государств, в первую очередь, США, к ядерной программе Исламской Республики. Глава правительства Израиля Биньямин Нетаньяху также собирается на сессию генассамблеи ООН, где на встрече с Обамой намерен сосредоточиться на обсуждении необходимости остановить иранские ядерные разработки путем усиления давления на Иран. Нетаньяху выражает сомнительную, на наш взгляд, уверенность, что события последних недель подтвердили правильность израильского подхода к региональным проблемам. А его вывод о том, что только военная угроза может помешать разрабатывать смертоносное оружие «государствам-бунтарям», явно указывает на стремление израильского лидера выдать желаемое за действительное. Хотя подобное корыстное заблуждение широко распространено и внутри США.
Напомним, Обама сейчас занят тестированием стремления Роухани к диалогу, результаты которого, похоже, будут предоставлены ему, как дипломатично выражается в последнее время иранский президент, «третьей стороной», избегая прямого указания на Израиль, бывшего в течение восьми последних лет объектом воинственной риторики Ахмадинежада. Как видно, со стороны Тель-Авива дуэль с экс-президентом продолжается, не допустить ирано-американского диалога для Израиля остается в числе главных приоритетов в отношениях с США. Действительно, вопроса против кого дружить с Обамой, у Нетаньяху нет. У Ирана в этом смысле конкурентов в регионе нет, мешать контактам Обамы и Роухани Израиль будет всеми средствами, в том числе и через произраильское лобби в Конгрессе США. Накануне организация American Israel Public Affairs Committee (AIPAC) тоже призвала президента США оказать жесткое давление на Тегеран. Заявление AIPAC во многом совпадает с требованиями Нетаньяху.
Что касается позиции России, то глава МИД России Сергей Лавров призывает мировое сообщество поддержать позицию иранского президента. Глава внешнеполитического ведомства «абсолютно согласен» с новым иранским руководством относительно того, что ядерную проблему надо решать с помощью диалога, а не ультиматумов и угроз. В настоящее время крайне важно поощрять конструктивный подход Ирана к переговорам по ядерной проблеме, который, как ожидается, получит новое освещение в ходе выступления Роухани во вторник 24 сентября на сессии Генеральной Ассамблеи в Нью-Йорке, где вне зависимости от того, будет или нет его контакт с Обамой, новый президент ИРИ попадет в эпицентр всеобщего внимания.
Николай Бобкин, кандидат военных наук, доцент, старший научный сотрудник Центра военно-политических исследований Института США и Канады РАН, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
