На первый взгляд американские доводы безупречны. Но сразу в глаза бросаются досадные детали, которые позволяют усомниться в их правильности. Во-первых, речь идет о калибре средств доставки химических боеприпасов. Согласно данным инспекторов ООН по химическому оружию, в указанной атаке были использованы неуправляемые реактивные снаряды калибра 140 мм. Инспектора ООН предположили, что была применена советская реактивная система залпового огня (РСЗО) БМ-14-17. Однако такие системы в Сирийской Арабской Республике (САР) давно сняты с вооружения и в армии не используются. Вместо них нашли применение более современные 122-мм советские РСЗО БМ-21 «Град» и 107-мм китайские легкие буксируемые реактивные пусковые установки Type 63. Возможно, что в Сирию были также поставлены 220-мм советские РСЗО 9П140 «Ураган».
Тогда откуда появились морально и физически устаревшие РСЗО БМ-14-17? Может быть, их вместе с реактивными снарядами поставили внешние спонсоры оппозиции, которые ранее получили такое вооружение из Советского Союза? В качестве другого варианта не следует исключать возможность захвата оппозицией складов для мобилизационного развертывания сирийской армии, где подобное вооружение могло находиться.
В отличие от сирийской национальной армии вооруженная оппозиция готова использовать любые, даже устаревшие виды вооружений, лишь бы захватить власть. При этом для радикальной оппозиции количество жертв среди женщин, стариков и детей не имеет никакого значения. Об этом свидетельствует недавнее убийство вначале 450 мирных курдов, а затем свыше 500 алавитов. Иначе действует сирийская армия: она не воюет с беззащитным мирным населением.
Во-вторых, по азимуту обстрела РСЗО еще нельзя однозначно судить о том, кто осуществил в районе Гута химическую атаку. Несколько таких систем вполне могли даже в условиях непрерывного космического наблюдения скрытно занять позиции между сирийской военной базой и местом проведения химической атаки. Учитывая, что удар был нанесен ранним утром, РСЗО могли быть перемещены ночью с использованием режима светомаскировки.
В-третьих, во время химической атаки использовались реактивные снаряды с чрезвычайно длительным сроком эксплуатации. Так, по маркировке одного из разорвавшихся снарядов эксперт Центра анализа стратегий и технологий Михаил Барабанов сделал вывод, что был применен реактивный снаряд из четвертой партии, выпущенной в 1967 г. заводом № 179 (ныне Новосибирское производственное объединение «Сибсельмаш»). Возникает закономерный вопрос: зачем военнослужащим сирийской армии использовать столь старые и небезопасные в эксплуатации реактивные снаряды в химическом оснащении?
Следует также заметить, что в САР производство химического оружия развернули только в 1990-е годы после создания соответствующих объектов в горном районе вблизи Дамаска, на нефтехимическом предприятии в Хомсе (VX-газы), Хама (зарин, табун, VX-газы) и Алеппо. Реактивные снаряды могли оснащаться химическим оружием, но срок их выпуска должен совпадать со сроком производства химического оружия, а не отличаться на 25 лет.
В-четвертых, представители администрации США исключают саму возможность наличия химического оружия у вооруженной оппозиции. Это противоречит имеющимся фактам. Так, 19 марта 2013 г. в Алеппо именно оппозиция применила зарин с помощью самодельного артиллерийского снаряда.
30 мая нынешнего года на территории Турции национальными силами безопасности был перехвачен автомобиль, в котором находились контейнеры с 2 кг нервно-паралитического газа типа зарин. При этом было арестовано 12 человек из близкой к Аль-Каиде радикальной организации «Джабхат ан-нусра».
Российская сторона располагает информацией о том, что представители оппозиции из Сирии и Турции пытались закупить 10 т. компонентов для изготовления химического оружия.
В-пятых, установленное инспекторами ООН более высокое качество зарина по сравнению с тем, который применялся Саддамом Хусейном против курдов в 1988 г., еще не свидетельствует о причастности к химической атаке сирийской национальной армии. Такое оружие могли изготовить недавно с использованием современных технологий вне территории Сирии. Вначале нужно убедиться в соответствии использованного зарина тому, которых хранится на химических арсеналах САР, а только потом делать выводы о том, кто использовал химическое оружие.
В-шестых, необходимость распыления жидкого зарина в воздухе не может говорить о непричастности к этому вооруженной оппозиции. Ее представители вполне могли провести стрельбу из РСЗО по верхним этажам зданий, а реактивные снаряды оснастить кустарными головными частями.
В-седьмых, полученные американцами данные радиоперехватов переговоров высших должностных лиц САР не свидетельствует о принятии ими решения о боевом применении химического оружия. Более того, президент Асад запретил это делать. А возможное самовольство в этом отношении сирийских военных не выглядит убедительным ввиду контроля спецслужб за деятельностью армии.
Таким образом, американская сторона не смогла представить неопровержимых фактов, что 21 августа в районе Гута сирийская национальная армия применила против мирного населения химическое оружие. В частности, использованные средства доставки химического оружия не были штатными для сирийской армии, а оппозиция вполне могла иметь доступ к нервно-паралитическому газу зарин. Поэтому можно допустить, что в данном случае вооруженная оппозиция осуществила масштабную провокацию против Башара Асада с целью его насильственного свержения вооруженными силами США и их союзников.
Евсеев Владимир, директор Центра общественно-политических исследований, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
